Размещаю не для того чтобы возмутиться в очередной раз и поплеваться в сторону прессы.

Просто предлагаю улыбнуться и поглядеть как «четвёртая власть» стряпает «жареные» факты. Охотники они до этого.

В каждом регионе Беларуси действуют 200—300 черных археологов

21 мая 2009 Общество
Николай ГРАДЮШКО, Рэспубліка

Находки археологов мы привыкли видеть только в музеях. Но чтобы артефакты возрастом несколько тысяч лет в открытую продавались в центре Минска, причем нелегально, никогда бы не поверил. Пришлось самому убедиться в этом.

По средам и воскресеньям в Минском дворце культуры и спорта железнодорожников собираются нумизматы. Заплатив за вход около двух тысяч рублей, попадаю в душный и шумный холл. На столах россыпи монет, значков, медалей, разных антикварных вещиц. Верчу в руках причудливые потертые кругляши.

– Пломбы XVIII века, – объясняет продавец.

– А нет ли чего-нибудь посущественнее, постарше?

Мужик лезет в карман за свертком: вот языческий медальон, вот крест с Архистратигом Михаилом XI века. 200 тысяч рублей…

Другой тут же предложил застежки и крестик XII века. Все по два доллара. Откуда это? Наследство, семейная реликвия, ходящий по рукам коллекционеров антиквариат? Продавец сам раскрывает карты: нашел на раскопках в окрестностях Мира.

– Поздно пришел, парень, – сощурил глаза один из торгашей, заметив мой интерес к древностям. – Был топор железного века. Час назад мужик за 60 долларов выторговал. Зато остались кремневый ножик и резцы. 5-е тысячелетие до нашей эры! Бери по 10 тысяч за штуку. А есть каменная гиря I века. Отдаю за 30 баксов…

Слово за слово и продавец разговорился. Дескать, под Жлобином есть места. С металлоискателем там и не такие богатства отыщешь. Кремневые заточки он называет безделушками, которые валяются почти на поверхности, а о более ценных находках распространяться не желает: мол, не здесь об этом говорят и не здесь ими торгуют.

Побродив по рядам, обнаружил солдатские каски времен Второй мировой, гильзы той поры, изъеденный ржавчиной топор мирянской культуры X века, бронзовые наконечники стрел по 30 долларов.

– Там, где нашли, ничего больше нет, – усмехнулся на мои расспросы очередной "коллекционер". – Сын копал. В одном кургане с десяток таких топоров было и разные украшения…

Казалось бы, что здесь такого? Крестики, заточки, железки. Не органами же, не слуцкими поясами торгуют. Но у профессиональных археологов волосы встают дыбом от такого базара. Дело не столько в важности самих находок, идущих на продажу, сколько в ущербе, который так называемые черные копатели наносят памятникам археологии: разрушают захоронения, уничтожают культурные слои, перечеркивают старания ученых. Стоит варвару-копателю найти курган, который не исследовали археологи, как древнее поселение оказывается навсегда потеряно для науки и всех нас.

Почему же эти люди свободно торгуют историей и не стыдятся афишировать происхождение артефактов? Звоню в дирекцию Дома культуры.

– Не сильно вникаю в то, кто и что продает на собраниях коллекционеров, – говорит директор Дворца культуры железнодорожников Александр Кулага. – Несколько лет назад какие-то перекупщики приторговывали боевыми орденами. Ветераны возмутились, и милиция навела порядок. Но к торговцам древностями у правоохранительных органов претензий нет. Если кто-то найдет на огороде копеечку и захочет ее продать, то в чем криминал?

Интересно, откуда на огородах дачников топоры железного века, орудия труда и атрибуты погребальных обрядов предков?

– Только не подумайте, что эти люди каким-то образом относятся к нашему клубу, – уговаривает Петр Буклис, председатель Белорусского республиканского общественного объединения коллекционеров. – Мы собираемся в ДК для общения, обмена. Они же не члены объединения! Приходят, покупают билеты, и их не прогонишь. Признаться, мне противно видеть, как идет торг стариной или, например, фашистской атрибутикой. Однажды случайно подслушал разговор: один копатель говорил другому, что нашел медальон с запиской внутри. Не разобрав буквы, выкинул бумажку, а гильзу загнал на скупке. Кощунство! Наверняка можно было восстановить имя солдата, пропавшего без вести.

Странно, руководство объединения осуждает черных землекопов, но взашей их почему-то не гонит. Было бы желание и взаимодействие с милицией и настоящими археологами – быстро бы навели порядок. Правда, никто не даст гарантию, что торговцы не появятся в других местах, в том числе и в интернете. На белорусском портале по кладоискательству самозванные археологи обсуждают, где и как копать, размещают карты. На веб-аукционах продаются топоры мирянской культуры, монеты времен ВКЛ… Бизнес на костях.

В прошлом году в России сняли кассовый фильм "Мы из будущего". Четверо черных следопытов ведут раскопки в местах боев, а затем сбывают оружие и награды. Раскопав очередной блиндаж, они вдруг оказываются в 1942 году в самом пекле сражений и становятся патриотами. Фильм "зацепил" молодежь, но в то же время породил нездоровый интерес к копательству. Сколько с той поры появилось последователей "героев" с надеждой "поднять" блиндажик или, что самое отвратительное, братскую могилу…

– Это увлечение - зараза, угрожающая сохранению национального достояния, – считает Игорь Марзалюк, заведующий кафедрой археологии и специальных дисциплин истфака Могилевского государственного университета. – По моим данным, в каждом регионе Беларуси действуют 200-300 черных копарей, для которых увлечение раскопками сродни рыбалке. Зачастую они экипированы лучше профессиональных археологов и используют металлоискатели за 1,5 тыс. долларов. До чего доходит: в Климовичах эти приборы можно взять напрокат. Последствия плачевны: сегодня в Могилевской области, например, нет ни одного района, где бы не были разграблены курганы и могильники наших предков.

Мы гордимся, что Беларусь – страна кладов. Из уст в уста передаются легенды о сокровищах Наполеона, князей Радзивиллов… Не сталось бы так, что эти и другие скарбы окажутся (или уже оказались) в руках коллекционеров Европы. Игорь Александрович поделился последними новостями: не так давно несколько кладов найдены черными копателями возле деревень Полыновичи и Николаевка рядом с Могилевом. По слухам, на территории Буйничского монастыря подняли монастырскую казну XVI—XVII веков, рыночная стоимость которой более 300 тысяч долларов. Недавно с интернет-аукциона ушел меч крестоносца, найденный в Лидском районе, – ценнейший экспонат для музея истории. Большинство дорогих находок тайком везут на продажу через российскую границу.

Почему подобное творится безнаказанно? По закону ответственность вроде бы прописана весьма строгая (за ущерб памятнику археологии - до 5 лет лишения свободы), только археологи не припомнят ни одного случая, чтобы "следопыт" с металлоискателем сел за решетку. Как говорится, не пойман – не вор. Несколько лет назад в Полоцке милиция задержала искателей кладов, что называется, с поличным. Монеты забрали, а самих расхитителей вскоре… отпустили на свободу. Формально обязанность оберегать курганы и им подобные объекты лежит на милиции и органах местной власти, но на деле алгоритм охраны и наказания не налажен. Подтверждение тому – десятки вскрытых курганов, напоминающих разоренные гнезда.

А ведь какие строгие штрафы сегодня грозят тем, кто посягнет на природу! Вырубил на Новый год елочку – заплати около миллиона рублей, наловил рыбешек во время нереста – до 1 млн 750 тыс. рублей. Подстреленный кабан в охраняемой зоне и вовсе обернется в несколько тысяч долларов. Но озеро можно зарыбить мальками, лес восстановить, археологические же памятники разрушаются безвозвратно.

Позволю себе изложить, как видят решение проблемы сами археологи, с которыми удалось пообщаться в Институте истории Национальной академии наук Беларуси. По их мнению, давно пора создать инспекцию по защите историко-культурного наследия. Есть хороший пример – Госинспекция охраны растительного и животного мира при Президенте Беларуси, которая стала грозой браконьеров. А попутно надо скорее регистрировать ранее неучтенные памятники археологии и придавать им соответствующий статус. И в дополнение запрет должен распространяться не только на несанкционированные поиски, но и на продажу находок.

О создании "археологической полиции" говорится не первый год, но дальше инициатив ученых дело не движется. Почему? Быть может, в Год родной земли стоит более серьезно задуматься над этой брешью в законе.